– Вы правы, Шаннон. Все очень просто: я люблю вас. И хочу, чтобы вы стали моей женой и чтобы у нас были дети. Но это немного погодя.
– Я… я отвечу вам. И постараюсь выражаться ясно и откровенно. Я не люблю вас, Мерфи, и не хочу выходить за вас замуж. Я… – Она раздраженно прищурила глаза. – Перестаньте скалить зубы, или я вас ударю!
– Можете послать меня в нокаут, мы можем устроить показательную борьбу здесь, на кухне, но все это окончится одним: мы уляжемся прямо на полу. – Он сделал шаг по направлению к ней, потом остановился, с восхищением глядя на ее возмущенно вздернутый подбородок. – Потому что, дорогая, – продолжал он, – если мои руки снова к вам прикоснутся, то уже не отпустят, пока все не будет кончено!
– Я пытаюсь говорить с вами серьезно и разумно, Мерфи. Спасибо за обед. Все было очень вкусно.
– На дворе дождь. Наденьте мою куртку.
– Не надо.
– Не глупите. – Он снял одежду с крючка. – Промочите вашу красивую блузу и простудитесь. А я этого не перенесу.
Она выхватила у него из рук куртку, прежде чем он успел накинуть ее ей на плечи.
– Спасибо. Я потом передам ее вам.
– Принесите ее на себе, Шаннон. Или возьмите завтра с собой, когда пойдете рисовать. Я буду там, на поле.
– Не знаю, приду ли туда. – Она просунула руки в рукава, которые оказались намного длиннее, чем кончики ее пальцев. – Спокойной ночи, Мерфи.
– Я провожу вас до машины. Несмотря на протесты, он взял ее за руку и повел через холл к выходу.
– Вы не с той стороны садитесь, дорогая, – усмехнулся Мерфи, когда она открыла левую дверцу. – У нас здесь все наоборот. И уличное движение тоже. Хотите, чтобы я довез вас до дома?
Она развеселилась, дернула плечами и пересела за руль, туда, где он был – с правой стороны.
– Желаю вам увидеть сон во сне, Шаннон, как сказал один поэт. Пускай вам сегодня приснюсь я, а вы будете сниться мне.
– Нет, – твердо произнесла она и захлопнула дверцу.
Закатав рукава куртки, она завела машину, тронулась с места.
Дождь хлестал в лобовое стекло. Дорога раскисла.
«Этот человек, наверное, просто спятил, – говорила она себе. – Только так можно объяснить его поведение». Ей остается лишь одно: не поощрять его абсолютно ничем.
Да, с этой минуты все будет по-другому. К чертям званые обеды, сидения в пабе! Никаких вольных разговоров или случайных поцелуев посреди поля!
Но ведь ей будет недоставать всего этого, уже недостает. Будь он неладен, этот мужлан с голосом, как у древнегреческих сирен, и таким приятным выразительным лицом!
Она свернула к дому Брианны, резко затормозила. Он расшевелил в ней то, чего она в себе и не подозревала. А теперь оставил ее, и ей одной придется расхлебывать свои чувства, необычные и непривычные для нее.
Упрямый, настойчивый идиот!
Она с треском закрыла дверцу и побежала к дому.
Перед тем как войти, постаралась согнать с лица всяческую заботу и беспокойство и сумела ответить легкой спокойной улыбкой на приветливую улыбку Брианны.
– Как хорошо! – воскликнула та. – Он дал вам куртку. А я так беспокоилась. Приятно провели время?
Шаннон открыла было рот для очередной банальности и сама удивилась, когда вместо этого сказала со всей прямотой и откровенностью:
– Он просто сумасшедший. Брианна растерянно моргнула.
– Кто? Мерфи?
– Кто же еще? Говорю вам, у него не все в порядке с головой. Заклинился на одном и не хочет вести себя разумно!
Таким естественным движением, что никто из них не придал ему значения, Брианна взяла Шаннон за руку и повела на кухню.
– Вы поругались? – спросила она участливо.
– Поругались? Нет, я бы так не сказала. Разве можно ссориться с ненормальным?
Брианна не успела выступить в защиту друга своего детства, потому что дверь в кухню открылась и появился Грей. В руках у него была вазочка с печеньем.
– Привет, Шаннон. Как обед? Осталось место для печенья? Угощайтесь.
– У нее вышла размолвка с Мерфи, – озабоченно сообщила ему Брианна, усаживая Шаннон возле стола и направляясь за чайником.
– Ну-ну, без шуток. Зря я, что ли, принес печенье из своего кабинета? Давайте выпьем чаю. – Грей тоже сел. – Что-нибудь серьезное?
– Ничего особенного, – с удивившей ее саму легкостью сказала Шаннон. – Просто он хочет жениться на мне и чтобы у нас были дети.
Брианна чуть не выронила чайник.
– Вы серьезно? – в недоумении спросила она и тут же позволила себе рассмеяться.
– Я-то нет, а вот он – да. – Шаннон рассеянно запустила руку в вазу с печеньем, поставленную на стол. – Он преследует меня своими ухаживаниями с самыми серьезными намерениями. Зачем это ему?
Вопрос она почему-то обратила к Грею, и тот несколько растерянно ответил:
– Ну… я не знаю. Всякое бывает. Брианна медленно опустилась на стул. Глаза у нее были удивленно раскрыты.
– Он сам говорил вам все это? – все еще не веря, спросила она.
– Клянусь. – Шаннон машинально откусила печенье. – У него возникла какая-то бредовая идея о любви с первого взгляда, о том, что мы предназначены друг для друга самой судьбой. И всякое такое. Что мы были знакомы в прошлой жизни. Бред какой-то!
Она налила себе чаю.
– Мерфи, насколько я знаю, – задумчиво сказала Брианна, – никогда не влюблялся по-настоящему. Мне кажется, даже не хотел этого. И ни за кем не ухаживал.
Шаннон резко повернулась к ней, чуть не опрокинув чашку.
– Ох, прошу вас не употреблять это устаревшее слово! У меня уже нервы не выдерживают!
– От слова? – попытался уточнить Грейсон. – Или от дела?
– И от того и от другого. Шутки шутками, – озадаченно добавила она, – а положение совсем непростое.