Цветок греха - Страница 15

А с другой стороны, почему нет? Разве она боится? Какие глупости. Однако, пожалуй, и правда боится. Но чего? Сама не может пока разобраться.

Женщина, которая написала письмо, не производит впечатления человека, умеющего лезть в чужую душу. Совсем наоборот. Хотя кто их знает?

«В общем, надо подумать. Возможно, я соглашусь на ее предложение.

А возможно, и нет».

Глава 4

– Не понимаю, что ты так суетишься, – ворчала Мегги. – Можно подумать, готовишься к королевскому приему.

– Просто хочу, чтобы ей было как можно удобней. – Брианна поставила вазу с тюльпанами на посудный шкафчик, потом передумала и водрузила ее на маленький столик у окна. – Человек совершает бог знает какое путешествие только для того, чтобы повидать нас. Пускай она почувствует себя как дома.

– Думаешь, этому поможет то, что ты уже дважды перевернула здесь все вверх дном, наводя порядок и чистоту? А также натащила цветов, как на пять свадеб, и наварила и напекла на целый полк солдат! – Произнося эту тираду, Мегги подошла к окну и, отодвинув занавеску, посмотрела вдаль, на стелющиеся поля и холмы. – Гляди, как бы все это не обернулось для тебя большим разочарованием, Бри.

– Тебе обязательно нужно испортить мне настроение от ожидания встречи. Такой встречи!

– Если не ошибаюсь, ее письмо о том, что она принимает твое приглашение, не было переполнено чувством благодарности. Да или нет?

Брианна перестала взбивать и укладывать подушки и бросила взгляд на прямую непреклонную спину сестры.

– Ты забываешь, Мегги, что ей сейчас не до красивых слов. Она осталась совершенно одна. Всего месяц назад умерла ее мать.

– Ну, насколько она одна, мы с тобой не знаем, сестрица.

– Во всяком случае, у нее нет ни сестер, ни братьев. И она не замужем. Это мы знаем. Я рада, что она приезжает.

– Человеку, которого нанял Роган, она заявила, что не хочет иметь с нами никаких дел!

– Ох, Мегги! А ты никогда в жизни не говорила ничего такого под настроение, о чем потом жалела?

Мегги выдавила в ответ улыбку, которая, видимо, означала, что такое с ней порою тоже случается, и спросила в более миролюбивом тоне:

– У нас есть время до того, как мы отправимся в аэропорт?

– Немножко. Я покормлю Кейлу и переоденусь. – Заметив ироническую усмешку Мегги, она с вызовом добавила: – Да, не хочу встречать нашу сестру в переднике и мятых брюках.

– Что ж, дело твое. Лично я не собираюсь надевать парадные одежды и останусь в чем есть.

Это означало, что на ней будет все та же рубашка большого размера, заправленная в старые джинсы.

– Как угодно, – миролюбиво согласилась Брианна. – Но хотя бы пригладь это развороченное птичье гнездо у себя на голове.

Прикусив губу, Мегги бросила быстрый взгляд в зеркало, висевшее над шкафчиком с посудой, и не могла не признать, что образное сравнение сестры весьма точно и справедливо.

– Я все утро работала, – пробурчала она, выходя вслед за Брианной из комнаты. – А моим инструментам безразлично, в каком состоянии у меня прическа. Мне же не надо быть все время на людях, как тебе, моя дорогая.

– Да, и они должны благодарить за это бога, – съязвила Брианна. Сестры уже спускались с лестницы. – Зайди на кухню, возьми бутерброд или что-нибудь еще, если хочешь. Ты выглядишь голодной.

– Я выгляжу беременной, – поправила ее Мегги. Брианна застыла на месте.

– Правда? Ой, Мегги, что же ты молчала?

– И в этом виновата ты, Бри.

С радостным смехом Брианна обняла сестру.

– Что ж, это что-то новое в медицине! – воскликнула она. – Думаю, врачи во всем мире обязательно заинтересуются твоим случаем. Так в чем же моя вина?

– А у кого не так давно появилась на свет прекрасная девочка? Как только я взяла ее на руки, сразу поняла: и я хочу такую же!

– Второй ребенок не очень затруднит твою работу? – спросила Брианна вполне серьезно. – А как отнесся к этому Роган?

– Я еще не говорила ему, потому что не окончательно уверена. Но чувствую… – Она положила руку себе на живот. – Хочу, чтобы так было. А еще хочу есть! – Она направилась к холодильнику. – Смотри не говори пока никому об этом. Даже своему Грейсону.

– Не скажу.

Через кухню Брианна прошла в жилые комнаты на первом этаже. Это помещение она расширила и надстроила около года назад, после замужества, в то время как второй этаж основного дома и мансарда по-прежнему предназначались для гостей ее «Терновника». В пристройке первого этажа появилась вторая спальня и большая детская с двойными окнами, откуда открывался чудесный вид на холмы, а перед одним из окон росло маленькое миндальное деревце, посаженное ее добрым соседом, Мерфи Малдуном, в честь рождения Кейлы.

В комнате, недалеко от кроватки ребенка, Мегги устроила подвесную галерею, где поместила разноцветные стеклянные фигурки сказочных существ – русалок, единорогов, крылатых коней, сделанных ею самой. Они сверкали и переливались в лучах солнца, щедро заливавших комнату большую часть дня, а по вечерам не были обделены электрическим светом. И рядом со всем этим великолепием пребывало долгожданное дитя Брианны. Ее первый ребенок.

Когда она вошла в детскую, девочка пошевелилась в своей колыбели.

– Проснулась, моя любовь? Тебе нравится глядеть на все эти прелестные игрушки, которые сделала для тебя тетя Мегги? Нравится? Ты так хорошо смотришься на их фоне! А скоро увидишь еще одну свою тетю. Тетю Шаннон из далекой Америки. Разве это не здорово?

Продолжая разговаривать с ребенком, Брианна вынула девочку из кроватки, опустилась вместе с ней в кресло-качалку, расстегнула блузку. Подняв глаза наверх, она подумала о Грейсоне, который сидит сейчас там, наверху, в своем кабинете, выдумывая все новые страшные вещи – грабежи, убийства и прочие ужасы, которых полно в этом мире, где все-таки есть дети, а значит, любовь и доброта.